Жёлтый дом у реки или пятеро мужчин, не считая утопленницы.
Москва, 2010 год.
- «В работах Ника Звонарёва и склонность к импровизации, и non finito, и фрагментарность, и какая-то нетерпеливая жажда погони за ускользающим находились во внутреннем противоречии с классическими «рафаэлевскими» традициями… И неизбежный спутник его — «дух отрицанья, дух сомненья». В некоторых картинах прослеживается влияние модерна, а порой – глубокий реверанс в сторону Дали и его сторонников…» Это вы написаль?- С лёгким акцентом спросил хорошо одетый господин у своего подвижного с блестящей лаковой головой спутника, который не доставал ему до подбородка.
- Какого?- Спросил человечек и самодовольно улыбнулся.
читать дальше- А не слишком… fashionable stile?
- Только так все и пишут!
Они немного прошлись по залу, поглядывая на картины.
Критик среди посетителей узнал одного молодого человека. Он помахал ему, и молодой мужчина, чуть помедлив, решил подойти. Ему было двадцать шесть лет, но выглядел он изнурённым, больным и несколько взволнованным.
- Очень рад, очень рад…- Мужчина, пожав руку критику и кивнув головой в сторону иностранного гостя, поспешил скрыться.
- Как это говориться? «Юноша бледный с глазом горящим»… Это Блок?- Проводив взглядом мужчину, заметил гость.
Критик пожал плечами:
- Я думаю, Ахматова… Этот парень был лично знаком с Ником. Михаил, бывший натурщик и очень хороший знакомый художника. Взгляните-ка сюда. «Мальчик у реки». – Критик махнул рукой с сигаретой в сторону картины. На ней был изображён обнажённый подросток, в пол оборота сидящей у реки прямо на траве, и глядящий в раздумье куда-то вдаль. Вечерело. На воде был виден алый всполох зари.
- Дело в том, что он был рядом с Ником Звонарёвым, когда тот погиб, и после этого немного повредился умом, сторониться людей. Здесь он скорее из-за вежливости. Раньше, говорят, он был совсем другим человеком.- Громко заметил критик.
- Я слышал кое-что …- Немного подумав, сказал гость.
- Да, несчастный случай. Тёмная история. Говорят, при невыясненных обстоятельствах.- Задорно отчеканил критик и пыхнул сигаретой.
Знаменитый и хорошо продаваемый на Западе художник Ник Звонарёв умер десять лет назад. СМИ тогда распространило множество слухов по поводу смерти художника и, если не все, то половина, попахивала откровенной чертовщиной…
* * *
Рязанская область, лето 2000 года.
Драпировка на стене. Жужжит и бьётся в оконное стекло огромная безобразная муха. Старинная ваза на тумбочке из красного дерева.
Из окна падает светлый, тихий луч.
Поглаживая свою овальную бородку, художник отложил карандаш в сторону:
- Михаил, ты определённо сегодня не в духе.-
Мальчик смутился. Ник был прав. Уже минуло полгода с тех пор, как они с Ником стали любовниками. Михаил порой был не в состоянии взять себя в руки и сосредоточиться. Он то и дело краснел и вертелся, в особенности, когда позировал перед мастером в обнажённом виде. Когда его взгляд гладил кожу, Мише хотелось сгореть или просто исчезнуть со стыда.
Ник Звонарёв, лет на двадцать пять старше Михаила, известная личность.
«Он превратил свою жизнь в искусство, и искусство стало для него подлинной жизнью».
«Его картины – лицо современного искусства».
Художника нельзя было назвать красавцем, но было в нём некая брутальная красота и, в то же время, светскость, что делало его весьма обаятельным. Ник установил опекунство над мальчиком год назад. Мать Миши была алкоголичка. К этому мальчику художник привязался довольно крепко. В то время Мише исполнилось только шестнадцать. Невысокий, но весьма статный. Большие серые глаза. Бронзовая кожа, спортивное мальчишечье тело и ямочки на щеках, словно у жеманной девочки.
- Ладно, на сегодня закончим. Вижу, ты сегодня не в духе. Опять мух считаешь.- Вздохнул Ник. Он не мог долго сердиться на мальчика.
- А можно мне посмотреть?- Обмотав полотенце вокруг бёдер, Миша бодро подскочил к мольберту.
- Здорово!-
- А если бы ты не вертелся, было бы ещё лучше. Впрочем,- художник обнял Михаила за талию.- Моего мастерства, наверное, не хватит, чтобы изобразить тебя хотя бы отчасти таким, как ты есть на самом деле.-
Мальчик смутился. С рождения Михаил отличался тихим, мечтательным нравом, а в его поведении было много ребячества. Ник привлёк к себе подростка и стал целовать.
- А вдруг сюда войдут?- Михаил испуганно покосился на открытую настежь дверь.
- Какая разница? Развернуться и уйдут.- Ответил Ник, возбуждаясь всё больше.
Но в эту самую минуту в зал, отведённый под мастерскую, действительно вошла Клава. Секретарша Полахова, всегда аккуратно одетая в строгие офисные костюмы, безукоризненные маникюр и макияж, чёрное короткое каре и стильные змеиные очки.
- Сергей Алексеевич ждёт вас к обеду. У него к вам есть какое-то дело.- Мило улыбнулась женщина. Идеальная секретарша, да и просто хороший друг Полахова, она, как порой казалось Нику, знала о хозяине дома и его друзьях буквально всё.
Миша зарделся, как пионерка, и убежал.
- Очень милый этюдик.- Флегматично заметила Клава, глядя на рисунок.
- Скажи, сейчас буду.- Сухо сказал Ник, вытирая свои жилистые сильные руки, скорее напоминающие руки скульптора, чем художника.
* * *
На бегу натягивая шорты, Миша выбежал на улицу. Есть он не хотел, а потому решил прогуляться.
Стояла полуденная жара. Свежая газонная трава щекотала ноги. От реки, на берегу которой и стоял особняк Полахова, повеяло прохладой. Дом, в котором они с Ником гостили уже давно, - настоящий старинный особняк конца восемнадцатого века в стиле ампир, отражался в водах реки. Холодная торжественность и точный расчёт, присущий архитектуре дома, был весьма близок хозяину особняка по духу. Ник частенько гостил у Полахова, своего богемного покровителя, богача, построившего свой капитал на торговле антиквариатом. Где-то в трёх километрах к северу находилась полувымершая русская деревня, к тому же Полахов прикупил довольно обширный кусок местности, прилегающий к реке, а потому встретить здесь кого-то совершенно незнакомого, было странно. Возле дома располагалась небольшая пристань, возле которой размеренно качалась на волнах белая яхта, несколько моторных лодок и водных мотоциклов.
Внезапно Миша увидел, что у самой кромки воды, лежит человек. Подойдя поближе, Михаил с удивлением обнаружил на берегу обнажённую девушку. Бледная, кажется, блондинка, она лежала в тёмно-зелёном, почти чёрном иле без сознания. Ей нельзя было дать больше семнадцати. Михаил осторожно приблизился и затаил дыхание. Девушка слегка пошевелила белой, как бумага, рукой, и это развеяло его сомнения. Подхватив девушку на руки, Михаил понёс к дому. Оставив её на шезлонге, Миша бросился звать на помощь и второпях едва не сбил с ног молодого мужчину, вальяжно выходившего из дома с дымящейся сигаретой в руке.
- Андрей! Там!.. Я принёс девушку! Надо позвать всех! Она лежала у реки! Она ещё жива!-
Андрей спустился с лестницы и, увидев обнажённую девушку, присвистнул:
- Прибежали в избу дети, второпях зовут отца: «Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца!». А девчушка-то премиленькая,- заметил Андрей, склонившись над девушкой.
Из дома на шум выбежал всклокоченный долговязый и жутко нервный молодой человек:
- Вы совсем, что ли, из ума выжили?! Зачем так орать?! Это же невозможно! Невозможно так орать! Я работаю! Ра-бо-таю! Мне нужна тишина, вдохновение, я себя не слышу! Я не слышу себя!-
- А вот и наш Рихтор пожаловал.- Ухмыльнулся Андрей.- Это ты, Самсон, больше всех кричишь. Ты сегодня с утра на истерике, ничего сказать нельзя.
- Не твоё дело!- Завопил пианист, но, заметив девушку возле дома, вздрогнул.- А это что за проститутка? Зачем она здесь?! Кто её сюда притащил?! Она что, мёртвая?!-
На дёрганом лице молодого мужчины проступили нервические свекольные пятна.
На веранду, прихрамывая, вышел астматический старик в летнем белом костюме – сам хозяин дома, рядом с ним шёл нахмуренный Ник. Вперёд вырвалась Клава.
- Посторонитесь! Я почти доктор. У меня три законченных курса мединститута.- Строго объявила она и, жёстко отстранив рукой мальчика, села рядом с девушкой. Её узкая чёрная юбка задралась, оголив острые колени. Она стала уверенно оказывать первую помощь девушке. Клавдия покрыла платком рот девушки и стала вдыхать воздух в её лёгкие.
К Полахову Карлу Германовичу подошли два качка в камуфляже с виноватым выражением морд.
- Здравствуйте, Карл Германович.- Поприветствовал один, с высоты своего двухметрового роста глядя на болезненного старика.
- Куда вы смотрели? Как она попала сюда?- Строго спросил Карл Германович.
- Виноваты…- Развёл руками другой охранник.
- Я не за то вам деньги плачу, чтобы вы рты разевали.-
- Больше этого не повториться.- Рявкнули охранники.- Может, вызвать скорую помощь или что там… милицию?-
- Сами разберёмся. Свободны. - Ответил Карл. Охранники поклонились и удалились.
Наконец, незнакомка закашляла и пришла в себя.
Сев на шезлонге, она мутными глазами огляделась вокруг. Андрей снял рубашку из японского хлопка, накинул девушке на плечи и подмигнул. Она поблагодарила.
- Ты кто?- Спросила Клава.
- Я…- взгляд девушки встретился с глазами Ника, и неожиданно голос её приобрёл силу и уверенность.- Я не помню.-
- Обалдеть!- Завизжал пианист.
- Вау!- Сказал Андрей, сбивая с сигареты пепел. Ник был погружён в свои мысли.
- Совсем не помнишь?- Тяжело спросил Полахов.
- Кажется, меня зовут Аня… кажется, так.- Девушка произнесла своё имя так, словно с наслаждением смаковала после тысячи лет без возможности произнести его, и улыбнулась мальчику. Миша всё время прятал глаза и был красным, как рак. Ему было дискомфортно и стыдно. Хозяин задумался на некоторое время, перебирая в руке чётки.
- Клавдия,- Тяжело выдохнул Карл Германович.- Проводи её к себе в комнату и одень.-
- Ладно, пошли со мной.- Клава презрительно прищурилась на Андрея, самым наглым образом изучающего девушку.
Анна попыталась встать на непослушные ноги, но у неё это не вышло, и Клавдия поддержала её под руки. Они скрылись в доме.
Ник с каким-то особенным интересом проводил взглядом девушку.
- Зацени?- Андрей толкнул в бок Самсона.- Впрочем, ты специалист в другой области. Знаешь, положа руки на сердце, Освенцим какой-то. Мне нравиться, когда у женщины есть тело, а это мощи…-
На самом деле Андрею утопленница понравилась. Он играл на публику.
- Думаю, надо немедленно позвонить в милицию! Какая-то голая девка! Едва не утонула, ничего не помнит!..- Запричитал Самсон.
- Сколько можно визжать? У меня от тебя мигрень началась.- Поморщился Андрей.- Я категорически против милиции. Девушка симпатичная, думаю, мы найдём общий язык.-
- Ты же только что сказал, что девка – суповой набор.- Спросил Самсон.
- За не имением лучшего, для сельской местности…- Пожал плечами Андрей.- А наш Никас-Микеланжелос что по этому поводу думает?-
- Мне фиолетово.- Мрачно отозвался Ник.
- Хорошо. Пусть девушка побудет здесь немного.- Сказал Полахов.
- Мне нравиться этот сарафан.- Аня лукаво улыбнулась, глядя на лёгкий, ультракороткий сарафан из вещей Клавдии.
- Хорошо. Клавдий Анатольевна сказал, что вещи из этого шкафа можешь брать.- Сказала домработница узбечка Зухра.
- Зухра… а кто живёт в этом доме?- Натягивая сарафан через голову, спросила Анна.
- Ну… хозяин – Полахов Карл Германович, он очень-очень богатый. Человек хороший, я давно у него работаю. Андрей – его племянник, женщин очень любить. Он часто ездит по заграницам, у кого-то гостит и что-то празднует, дядю помнит, когда деньги нужны. А тот, кто с длинными волосами много кричал, музыкант, всё время играет. Может, слышал о Самсоне Назариевском?- Зухра была не прочь посплетничать.
Аня отрицательно покачала головой.
- Как же так? Не слышал? Недавно хозяин договорился, чтобы его почаще показывали в телевизоре, Самсон даже в рекламе снялся …
- А кто тот мужчина и мальчик с ним?- Спросила Аня, примеряя к себе очередную кофту.
- О, это известный художник Ник Звонарёв и его мальчик, которого он рисует, Миша. Мать Миши много пьёт, плохой, глупый женщина. Ник тоже богатый человек, но хозяин богаче. Хозяин попросил Ника нарисовать его, как есть с головы до ног.- Зухра подошла к зеркалу, где она отражалась в полный рост.
Анна улыбнулась. Зухра жарко зашептала на ухо девушке:
- А ещё Самсон спит с хозяином, и мальчик спит с Ником.-
Зухра подмигнула девушке.